“Дочь Ветра”— яхта второго поколения, создана на опыте “Ветра Перемен” и участия на нем в “Эраунд Элон 98-99”.
В общей сложности мы прошли на этих двух яхтах порядка 100 000 миль.
А от начала проектирования “Ветра перемен” (зима 94-95 гг, Ньюпорт, Род Айленд) прошло более двадцати лет и сейчас, создавая проект яхты третьего поколения, мы учитываем не только этот наш опыт, но и множество значительных событий в мире паруса за весьма продолжительный период.
В основе наших размышлений, на тему наиболее совершенной яхты, так же лежит изучение книг Джошуа Слокума и его сына Виктора, Бернара Муатисье, Робина Нокс Джонсона…
Главное достоинство Океанской всепогодной яхты для одиночного мореплавателя: “Минимум усилий, максимум безопасности” — принцип, который мы безусловно разделяем. Качества, которые лежат в основе этого идеала: мореходность, безопасность, простота управления, надежность.
Мореходность корабля, собственно, и есть основа безопасности мореплавания.
С далекого лета 1979-го, где на пути в Японию, нам выпало, пожалуй впервые, встретиться со встречным штормом, правда тогда не более 7-8 баллов, что было вполне серьезным испытанием, нам довелось побывать и в зимнем Бискайском заливе и в Ревущих Сороковых, и в Северных широтах Атлантики, пройти мыс Горн и мыс Доброй Надежды.
С точки зрения мореходности, важнейшие качества парусной яхты — идти круто к ветру, в лавировку при встречных штормах и выживать в наиболее суровых попутных.
Надо признаться, по настоящему значимый и убедительный опыт лавировки при сильных встречных штормах, мы получили только в минувшем 2015-ом году на переходе Канары – Черногория.
Хотя впервые мы успешно прошли около трехсот миль в подобных условиях ещё в июне 2012 года, на подходе к Новой Зеландии. Тогда психологическая нагрузка была слишком велика, чтобы правильно оценить это достижение – порядка 100 миль в сутки против пятиметровой волны и десяти бального ветра. Трудно было поверить, что это возможно – идти в таких условиях со скоростью 7(!) узлов. В разгар зимы (южного полушария), попав в продолжительные штормовые юго-западные ветра, господствующие в это время года, можно бесконечно долго добираться до заветной Зеландии. Здесь и резкий контраст, после полуторамесячного безмятежного плавания в пассатах, и отсутствие положительного опыта при встречных штормах, были и другие причины для беспокойства. Все это создавало значительный душевный дискомфорт, а это, после длительного автономного плавания, на подходе к незнакомым берегам, чревато неприятными последствиями. Что в какой-то мере и произошло. Мы-таки сели на мель при подходе к берегу. Благо грунт мягкий илистый, совсем слабый ветер и прилив ещё работал на нас. Снялись быстро, и до марины “Марзден Коув” добрались к полуночи, вопреки всем осложнениям. Однако, об этом мы ещё поговорим, но в другой раз.
Впервые, на “Дочери Ветра”, мы встретились с восьми бальным встречным ветром на подходе к Чарльстону в конце ноября 2008-го.
С тремя рифами мы не могли идти круче галфвинда, да и то заполаскивающая, уже изрядно потянувшаяся к тому времени задняя шкаторина, слишком пузатого в верхней части грота, создавала весьма дискомфортную вибрацию мачты и всего корпуса яхты. Что же делать, если ветер ещё усилится?
Можно сказать, нам тогда здорово повезло с этим ветром,
мы впервые по настоящему осознали необходимость работать с этой темой. В Чарльстоне с помощью парусного мастера подремонтировали заднюю шкаторину, которая приобрела некоторую вогнутую форму между латами, позже убедились: это работает.
Однако новый грот, который мы пошили в Англии у того же Саймона Ричардсона полтора года спустя, хоть и был усилен по задней шкаторине, тоже потянулся, пусть и не так быстро, как первый.
А в этот раз, у Новой Зеландии, мы впервые шли достойно благодаря сделанному на Канарах усовершенствованию, заменив (правда с немалыми трудами) булинь на кевларовый, слегка при этом увеличив его диаметр и поставив таль в два лопаря на топе, что давало возможность набить заднюю шкаторину достаточно сильно, чтобы избежать вибрации.
После первого урока в ноябре 2008-го на подходе к Чарльстону, со временем стало понятно, что при трех рифах, аэродинамика грота из-за малого удлинения не позволяет, в сильный ветер, идти круче галфвинда. А слишком пузатый в верхней части парус при двух рифах создает чрезмерно большой крен.
Второй грот, несмотря на мои разговоры с Саймоном на эту тему, тоже получился слишком пузатым и только очень жесткая лата слегка спасала положение.
Только третий парус, который мы довольно долго проектировали, но теперь уже новозеландским мастером, Саймоном Киддом получился просто великолепным!
Правда его пришлось-таки слегка перешивать, в той же верхней части. Саймон быстро убрал всего полтора-два миллиметра по передней шкаторине и, о Чудо! Впервые за всю нашу практику, всякий раз поднимая голову, испытываешь прилив радостного удовлетворения, любуясь этой совершенной формой! Много-ли надо. Да Много! Сколько Лет мы шли к Этому Чуду.
Все Великое создается медленным Незаметным Ростом. Это результат постоянного стремления к совершенству.
Совершенству во всем, что бы ты ни делал. Не в этом ли главный смысл?
И еще ткань! Дакрон, до сих пор, после 12 000 миль и, как никогда, значительной доли при встречных штормах, гремит как жесть. И это после взятия многочисленных рифов, продолжительных критических нагрузок. Сама Ткань довольно-таки легкая, но двойная по задней шкаторине, на ширину около метра!
И булинь! Который, в этот раз, был сделан с учетом наших предыдущих усовершенствований.
По нашему опыту, создание качественного паруса, даже если вы имеете дело с толковым мастером, дело очень непростое. И от Вас результат зависит не меньше, чем от мастера, а скорее больше. Для него это в значительной мере, просто еще один “кусок хлеба”, а для Вас?
Виктор Языков